Отстрел сотрудников правоохранительных органов в Дагестане, начатый в 2002 году с убийства полковника милиции Ахвердилава Акилова, в этом году быстро набрал обороты: с начала года уже убито 16 сотрудников милиции.
Кто объявил охоту на милиционеров? На этот вопрос представителей прессы и общественности высокопоставленные чины республиканского МВД, как по команде, отвечают, что милиция стала лучше и качественнее работать, и поэтому бандиты и преступники, чувствуя скорую и неприятную для себя развязку, в свою очередь начали вести активную работу по ликвидации своих противников. Так, министр МВД Адильгерей Магомедтагиров, выступая по республиканскому телевидению, объяснил отстрел тем, что «милиция наступает бандитам на пятки и головы».
Однако подобное, нарочито упрощенное и примитивное объяснение этого методичного и непрекращающегося отстрела сотрудников МВД можно понять либо как полнейшую профанацию проблемы и нежелание признать ее серьезность и смертельную опасность, либо как желание скрыть от общественности нелицеприятные для МВД факты и грубейшие, непростительные ошибки.
В череде убийств работников милиции легко разглядеть кровавую нить, ведущую к Управлению по борьбе с экстремизмом и уголовным терроризмом (УБЭиУТ), прозванному в народе «антиваххабитским отделом». Убитый последним майор ФСБ Абдурахман Курбанов также входил в отдел по борьбе с терроризмом. То есть под прицелом находятся сотрудники одного ведомства, а также все те, кто ведет с ними совместную работу по борьбе с экстремизмом. Ясно, что группой лиц или группировкой, объявившей войну МВД, являются сторонники «ваххабизма» или те, кого обвиняют в религиозном экстремизме. Этот очевидный факт либо не комментируется чинами МВД вообще, либо комментируется, но неохотно, крайне скупо и сбивчиво. Почему же дагестанские исламисты ведут охоту на милиционеров?
Степень давления на последователей фундаментализма или исламизма достигла неимоверных репрессивных масштабов в период с 1999 по 2000 гг. после известных событий, связанных с вторжением боевиков Хаттаба — Басаева в Дагестан.
Закон «О запрете ваххабистской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан», спешно принятый Народным Собранием в сентябре 1999 года, был реакцией на военные действия, продуктом эмоционального порыва дагестанского общества, в силу чего он страдал серьезными недочетами, непродуманностью. В законе есть наименование предполагаемых религиозных экстремистов, но нет четкого и ясного определения, кого ими считать. Отсюда следует, что закон о борьбе с ваххабитами в действительности открывал и санкционировал «охоту на ведьм» по религиозным мотивам. Свобода совести и вероисповедания отвергалась в нем напрочь.
Цели негласно санкционированных «свыше» репрессий были ясны для всех: свернуть и искоренить деятельность «ваххабитов». Выбор методов и средств, как видно, был оставлен на личное усмотрение и инициативу специально созданного Управления по борьбе с экстремизмом и уголовным терроризмом.
Грубейшая и непростительная ошибка заключалась именно в том, что УБЭиУТ взяло на себя роль «святой инквизиции». Вина в этом лежит и на Духовном управлении мусульман Дагестана (ДУМД), которому посредством давления на власть удалось втянуть МВД в противостояние со своими идеологическими и политическими противниками в лице исламистов. Ведь именно ДУМД, которое находится под полным контролем аварского шейха Саида Афанди Ацаева, после принятия Закона «О запрете ваххабизма» получило исключительное право определять «что есть ваххабизм?», отличать «традиционный Ислам» («истинный» или «тарикатский») от «нетрадиционного Ислама» («неистинный» или «ваххабистский»).
Сотрудники ДУМД вместе с милицией присутствовали при обысках, допросах, проверке религиозной литературы на предмет ее принадлежности к экстремизму и ваххабизму. Представители духовенства, по сути, поощряя и санкционируя расправы над «ваххабитами», публично несправедливо обвиняли их в разного рода смертных прегрешениях — кровосмесительных браках, в надругательстве над святынями Ислама и в других страшных грехах и преступлениях.
Таким образом, получив санкцию на репрессии как от «мирской», так и от «духовной» власти, сотрудники УБЭиУТ и работающие с ними сотрудники других ведомств стали выполнять роль религиозных опричников. Вместо того, чтобы стоять на страже правопорядка, милиция ввязалась, во-первых, в преследование по религиозным мотивам, а во-вторых, в абсолютно непонятное для нее внутрирелигиозное противостояние, будучи на стороне одной из конфликтующих сторон. Именно с этого момента ответная реакция исламистов была предопределена и предсказуема.
Милиционеры проводили религиозно-идеологические «зачистки», выясняя у потенциальных экстремистов основы их вероубеждения, их отношение к тарикату и суфизму, их принадлежность к мазхабам. Но религиозная ревизия — это полбеды. Для заключения «ваххабитов» под стражу сотрудники МВД подкидывали им оружие, наркотики и боеприпасы. В райотделах и в УБЭиУТ их подвергали жесточайшим пыткам, избиениям и насилию, выбивали у них признания. А получить свободу, если подкинули оружие, можно было, заплатив сумму от $3 тысяч и выше. Для этого многие продавали свои дома, имущество. Неистовая жестокость милиционеров в исполнении Закона «о запрете ваххабизма» привела к радикализации исламистов и стала сигналом к возмездию и мести.
Таким образом, мы видим как минимум 4 причины отстрела сотрудников МВД:
1) Принятие невыверенного, непродуманного закона, который санкционировал преследование по религиозным мотивам.
2) Наделение ДУМД исключительными полномочиями по отличению «истинного» Ислама от «неистинного». Эта грубейшая ошибка усугублялась еще тем, что ДУМД исповедует суфизм в тарикатской интерпретации шейха Саида Афанди Ацаева. Это означает, что автоматически «ваххабитом» становится любой, кто является идеологическим и политическим оппонентом ДУМД или шейха Саида Афанди.
3) Вовлечение ведомств МВД и прокуратуры в преследование по религиозным мотивам.
4) Жестокие пытки и насилие, которое применяли сотрудники МВД в отношении задержанных, подозреваемых в принадлежности к «ваххабизму».
Чего ждать, если не решать проблему в корне, учитывая масштаб прессинга и репрессий, проводимых за время пятилетней антиваххабистской кампании? Сколько человек по виртуальной статье «о запрете ваххабизма» попало в МВД, сколько было избито, сколько искалечено и лишено человеческого достоинства в следственных камерах райотделов республики? Наконец, какое количество задержанных на этом основании в данный момент находится на учете в скрижалях МВД, и насколько обосновано предъявляемое им обвинение? ]§[
- 139 просмотров