... пересыпал морские камешки из ладони в ладонь. Потом гонялся за жирными неуклюжими чайками. Ветер бил в лицо. Подруга сидела рядом и щурилась солнцу, и смеялась над моей охотой, и отбивалась пляжной тапочкой, когда я пытался затащить ее в море. Когда, обессиленная, она переставала сопротивляться, обнимая меня за шею и шепча мне на ухо какие–то свои магические заклинания, которые я никогда не мог разобрать, она покорно входила в море, уютно устроившись на моих руках… высоко в небе самолет разрезал синеву на две части.
Когда мы расставались, она написала, что я разбил ей сердце. Мне это показалось таким сентиментальным и смешным, пока… пока она не сравняла счет.
Теперь я сижу в офисе и жду ее приезда, прошло три года, а на губах все тот же солоноватый морской вкус.
Я никого не терял. Это невозможно.
Она говорила, что я сумасшедший, что я самый ненормальный человек в ее жизни. И она меня в этом убедила. Дело даже не в том, что я мог заснуть у громыхающей колонки в диско-баре, и не в том, чтобы взобраться на дерево, чтобы продекламировать стихи, отбить ее у парня, просто от нечего делать, а потом, катаясь на чертовом колесе, сказать ей об этом. Поцеловать её в щечку, посмотреть в её влажные карие глаза и сказать: прости, мне просто нечего было делать. Или позвонить после двух лет молчания и прохрипеть больным голосом в трубку: я люблю Тебя! Выходи за меня замуж!
Дело в том, что любимый человек всегда ненормален, он над всеми, и он над нормой. Для всех остальных я до невозможности нормален.
Она говорит, что я прибавил ей седых волос. Это — в моем стиле.
Я никогда не жил через силу. Я не Анакин Скайуокер, не Оби Ван Кеноби и вообще не имею к «Звездным войнам» никакого отношения. Меня абсолютно не напрягает, что все за меня решено и «все записано в неведомых скрижалях». Это не печаль, это данность.
Благодаря … я обрел ВЕРУ, и слишком многое перестало меня волновать. Пускай за меня переживают там, наверху, у них работа такая.
С бездной я распрощался, я вывел ее из себя, оставил одну. Одиночество ей больше нравится, она привыкла к нему. Так же, как я привык к той цепочке заблуждений, что тянется за мной, как облезлый хвост за старым уставшим котом.
Сейчас три часа ночи, я сижу у монитора и слышу ее шепот, тот самый набор неразборчивых заклинаний из нашего маленького морского приключения. Это бесконечное повторение одной и той же фразы, как буддийские монахи повторяют свою мантру, она повторяла: люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя…
... и в синем небе самолет разрезал мой глаз на две половинки. ]§[
- 1 просмотр