Андрей Панкратов – личность известная. Кому бы мы ни показывали его фотографии, все как один восклицали: «А-а-а, ну конечно, я знаю его! Он по телевизору путешествует!» На самом деле путешествует Панкратов не по телевизору, а по работе, и не один, а ещё с двумя обязательными для программ такого формата спутниками – оператором и продюсером. Путешествия аккуратно записываются на плёнку, монтируются и под названием «Вокруг света» ещё «горяченькими» подаются зрителю. Субботнему зрителю канала «РТР». И вот буквально через несколько таких суббот, 10 ноября, Панкратов из телевизора расскажет всем про Уразу. Это будет первый из четырёх отснятых в Дагестане и про Дагестан сюжетов.
– Почему Дагестан? После Индии, Мексики, Намибии и Венеции… Дагестан. Почему? Андрей Панкратов: – В Дагестан хотел ещё наш бывший продюсер Михаил Кожухов. Он из программы уже ушёл, а тема осталась, и мы решили: зачем же пропадать наработанным контактам и связям, – и поехали. Мы практически не ездим по республикам России, если вы заметили. От силы 2–3 раза в год. Хотя почти все они необычные, экзотические.
Александр Замышляев, исполнительный продюсер: – В Махачкале у нас практически не было съёмок. В основном мы снимали в отдалённых селениях, в горах. Да и времени было немного: через две недели лететь в Бангладеш.
– Ух ты! География ваших путешествий за все годы существования, наверное, не умещается в один, пусть даже самый большой, континент.
А. З.: – Мы путешествуем по всему миру, начиная с Европы и Южной Америки и до… За 8 лет побывали во всех частях света. Думаю, за это время мы объехали уже большую часть стран. В Саудовской Аравии только не были. Туда пускают только мусульман.
– А в какой из стран вы бы хотели поселиться?
А. З.: – Остров Мадагаскар. Мне там всё подходит: климат, природные условия…
А. П.: – Остров Шпицберген: климат, люди, медведи белые (смеётся). Нет, не остров это. Архипелаг. Только вы так и запишите – ар-хи-пе-ла-г.
– Спасибо, так и запишу. (К нам присоединяется по виду невыспавшийся оператор программы Денис Курицын, про которого нам рассказывали, что снимает для Fashion-TV и каналов не слишком пуританского содержания.)
– А вы где бы хотели жить?
– Метро Новослободское, Москва (смеётся). Где я и живу сейчас.
Профессия – Travel-журналист
– Вот вообще как это – когда путешествие становится твоей работой?
А. П.: – Как это… Это тяжело. Когда путешествие – хобби и развлечение, это легко. Но когда работа... удовольствие, конечно, получаешь, но физически тяжело. Правда, видишь за несколько дней то, на что у других ушло бы две-три недели, а потом рассказываешь об этом людям.
А. З.: – Постоянно дороги плохого качества, потому что мы не ограничиваемся крупными городами, а чаще в какие-то заброшенные деревеньки ездим. Разная кухня, разные часовые пояса, организм не успевает ко всему привыкнуть. К тому же нельзя ограничить себя только покупной водой – от местной могут возникнуть проблемы. Сложными вдруг становятся в одних странах те вещи, которые запросто происходят в других.
А. П.: – «В путешествии люди молодеют», – сказал Умберто Эко. Вообще это здорово! Мы молоды, сильны духом и готовы к новым путешествиям (смеётся)!
А. З.: – Путешественник во всех религиях даже освобождался от выполнения религиозных обязательств, так как считалось, что он принесёт что-то лучшее в свою страну.
А. П.: – Вот в Цовкра канатоходцы. Они ж издревле этим не занимались. Они в Армении или в Турции увидели это мастерство, поучились и разошлись по миру вместе с другими учениками. И зарабатывали на этом деньги.
– Расскажите, а что такого особенного нужно уметь журналисту-путешественнику?
А. П.: – Не мыться по многу дней. Не чистить зубы. Плохо питаться. Жить где попало. Не высыпаться… Ещё много читать и знать.
А. З.: – Быть открытым. Быть на одной волне со своими героями. Если человек замкнут, то ничего не получится.
– У вас, наверное, за время путешествий накопилось столько сувениров и вещей, что вы бы вполне смогли открыть личный музей.
А. П.: – Это у нашего продюсера уже два музея, нет, даже, может быть, три: один – в загородном доме с великолепной коллекцией деревянных и других скульптур, всяких эндемичных вещей, где ещё представлены народная медицина, маски, оружие, щиты. Второй – дома, а третий – на работе в шкафу, на нескольких полках.
А. З.: – Там не мой личный музей, а музей программы «Вокруг света», и все, кто где-то бывает, привозят для него маленькую, но характерную вещь из какой-нибудь страны. Там мешочек с листьями коки, статуэтки, часы с Бен Ладеном... много всего. – Что обычно берёте с собой в путешествие?
А. П.: – Набор лекарств, которые чаще всего потом раздаю, беру кружку, кипятильник, книжку, чтобы почитать в дороге. Мобильный с закачанной музыкой, фотоаппарат. А лекарства – это обязательно. Приезжаешь к каким-нибудь племенам, обязательно там кто-то подскакивает: «Дай таблеточку!»
А. З.: – Желудочно-кишечные лекарства – без них никуда.
А. П.: – И вещи тоже. Вещи почти все раздаю и приезжаю практически всегда налегке. Или с другими вещами. Вот как здесь: мы купили себе по бурке, и я приеду в Москву и буду её там носить. Ещё купим папахи, наверное.
– На ТВ жанр путевых очерков…
А. П.: – Ну, трэвэл-журналистика (от англ. travel – путешествие. – Прим. ред.) он называется…
– А-а-а, значит, трэвэл-журналистика. Так насколько он популярен?
А. П.: – Какие-то программы появляются, какие-то исчезают, какие-то держатся на плаву. А какие ещё существуют, кроме «Вокруг света»? «Непутёвые заметки», «Их нравы» по НТВ. Мы с ними в одном коллективе, кстати, начинали. И сейчас часто встречаемся в аэропортах, ездим в одни и те же страны. Раньше был «Клуб кинопутешественников» Сенкевича. Он держался на одном человеке. Сенкевич умер, и они решили не продолжать больше. Напрасно. Надо было, наверное, продолжать.
А. З.: – На каждом канале есть программы о путешествиях, но там просто уже другой формат: люди дурачатся, клоунничают. Но так или иначе, все показывают своим зрителям путешествия, заграничную жизнь. Меняется отношение к этим программам: раньше пытались сравнивать свою жизнь с другими, теперь смотрят с намерением эту страну посетить. И во многих странах уже смекнули, что после приезда наших журналистов поток туристов увеличивается.
А. П.: – А ещё нас пригласили в Московский государственный университет на факультет журналистики читать периодические лекции по трэвэл-журналистике.
– Андрей, а вы где учились?
А. П.: – Там же.
– А на ТВ как попали?
А. П.: – Ну, так получилось: сначала вёл программу на «Рен-ТВ»; много было всяких программ, нечего рассказывать, если честно.
– Что вы сами смотрите по телевизору?
А. П.: – Новости там, кино какое-нибудь хорошее...
А. З.: – Смотреть особо некогда: работаем постоянно. Поэтому, когда вечером приходишь домой, это или новостные, или какая-нибудь жевачка для мозга. Канал есть мультфильмов – «2х2», вот по нему мультики для взрослых посмотреть можно. Иногда смотрим программы конкурентов. Но это не специально. Так, иногда.
Д. К.: – А я вот смотрю, как другие снимают. Приват, хаслер, фэшн. Кстати, а почему у вас нет «Хаслер-ТВ», а?
К нашим чабанам…
– Вы наверняка готовились перед приездом в Дагестан. Книжки разные читали, исторические справки. Сильно отличается от них то, что вы здесь увидели?
А. П.: – Отличается. Мы снимали практически всё по сценарию, который набросали ещё в Москве, но были моменты, не похожие на сценарий. Выращивание конопли, например. Мы готовились его снимать в селе Орота, которое уже практически не существует. Так же и с производством соли. Когда-то местные жители воду из источников выливали на камни – выпаривали соль. Этого не оказалось. Вернее, мы видели эти ванны, но всё заброшено.
– Ещё бы! Кто в наше время будет производить соль, когда она килограмм пять рублей стоит!
А. П.: – Ну, это же история! Мы вот надеялись увидеть массовое производство бурок. Даже этот комбинат не работает. Почему? Ведь их и по сей день, как мы знаем, носят. Да и Кубачи нас разочаровало. Да, там прекрасный музей серебряных разных штук, но всё это огромное здание не функционирует! Мелкие какие-то производства рассредоточены по дворам, всё больше узкая специализация… С большим трудом мы по дворам собирали сюжеты. А ещё Цовкра – селение канатоходцев. Мы думали, что в массовом порядке там все этому обучаются. Увидели только школу с дырявыми потолками. А ведь это единственная в мире подобная школа! И всё на энтузиазме держится. Нет финансирования. Жаль. Дагестан ведь узнают по таким сёлам: Кубачи, Рахата, Цовкра... Мы увидели только закрытые цеха, полуразваленные. Считаю, нельзя так оставлять. Нужно поддерживать производство, тогда и молодёжь будет оставаться в родных сёлах, а не уезжать.
– Если попытаться охарактеризовать Дагестан одним словом, то какое слово это будет?
А. П.: – Одним словом…
– Ну, можно двумя, словосочетанием, предложением...
А. П.: – Горы. Горцы. Гостеприимство.
А. З.: – Гостеприимный народ, наверное…
– Значит, вам просто понравилось, как вас здесь принимали. А не понравилось что?
А. П.: – Мне не понравились горы мусора, которые я видел в Махачкале и горных аулах. В Дагестане мы проезжали прекрасные места, останавливались даже, чтобы посмотреть, и вдруг возникала какая-нибудь куча мусора перед глазами. Надо что-то с этим делать. Нельзя так! Строить мусороперерабатывающий завод, да просто убирать! Это, как мне кажется, вина ваших властей, которые должны этим заниматься.
А. З.: – Здесь огромный пляж, но нужно пробираться сквозь всякие строения, чтоб на него посмотреть. Мне кажется, это неправильно. И ещё Дагестану надо развивать промышленность, давать людям возможность работать. Хотя эта проблема не только у вас, она во многих республиках России существует. ]§[
- 1 просмотр