[ Открытое письмо Президенту Республики Дагестан М. Г. Алиеву ]

Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного Уважаемый Муху Гимбатович! Обратиться к Вам нас побудили тезисы, озвученные Вами на заседании антитеррористической комиссии 11 марта 2007 года. В частности, Вы выказали некоторые опасения в связи с многочисленностью на территории Дагестана исламских высших образовательных учреждений. Вашу позицию в данном контексте, видимо, необходимо трактовать как обоснованную тревогу по поводу «бездеятельности» государства в вопросах регламентации высшего духовного образования в части, где существует гипотетическая основа для формирования у студентов идей экстремизма и интолерантности. Представляется, что сегодня опасения такого рода несостоятельны и не имеют под собой сколь-либо серьёзной фактической базы. Позвольте вступить с Вами в заочную полемику на данную тему, преследуя единственную цель: заверить Вас в непременном социальном благе, проистекающем от многочисленности высших религиозных и религиозно-культурологических (в частности и исламских) учебных заведений.

Бисмиллягьи РахIмани РахIим!

В отличие от традиционной парадигмы образования, базирующейся на понимании главной его цели как приобщения к научному знанию, современная мировая образовательная философия сегодня формулирует в качестве доминанты формирование ценностного мировоззрения, дающего каждому человеку осознание смысла жизни и собственного существования в ней. Культурологически это – система жизненных идей, которой обладает целая эпоха, она скелетирует, формирует остов человека, гармонизирует его внутреннее состояние. В современном Дагестане кризис сциентистской (научно ориентированной) модели образования сегодня очевиден – дезориентированность граждан в огромном потоке сгенерированной, но неусваиваемой научной (а то и псевдонаучной) информации стала причиной стагнационных процессов во всех сферах общественного бытия. Наши сограждане, растеряв рациональные ориентиры, бессистемно «хватаются» за любые предложенные сегодняшними вузами специальности, не представляя, в каких сферах производства материальных благ они их реализуют. Нагляден дефицит нравственно-мировоззренческих и культурных ориентиров, которые в нормальном (равнобоко развитом) обществе индуцируются системным религиозно-культурологическим знанием.

Очень жаль, что при таком «размытом» (дезингрессированном) состоянии общества в качестве аргументов против высшего религиозного образования высказываются различные соображения – от безапелляционно атеистических до вполне дискуссионных ссылок на многонациональность республики и необходимость соблюдения принципов секуляризма. Жаль, хоть и понятно, что враждебность к религии имеет существенно более глубокие исторические корни, нежели история последнего десятилетия, сопряжённого в России с элементами религиозного экстремизма. Ещё философы древнегреческого Просвещения приписывали религии обскурантизм, враждебность разуму и науке, а научный атеизм двадцатого века оказался ещё более агрессивен.

По нашему мнению, нейтральность государства в этих вопросах должна быть основана на плюралистическом понимании социального порядка, который признаёт важную роль религиозных сообществ наряду с другими формами добровольных общественных объединений в укреплении общества и в передаче ценностей от поколения к поколению. Тогда нейтральность государства не будет ценностью сама по себе, а становится средством установления правил поведения между различными группами независимо от их взглядов. Религия – составная часть жизни российского общества. И отечественная высшая школа не может этого не учитывать. Таким образом, толкование понятий «светское государство» и «светское образование» не должно становиться камнем преткновения для возрождения религиозной мысли в образовании. Российское законодательство об образовании устанавливает принцип, согласно которому оно должно базироваться на национальных и культурных традициях российского народа. Значит, мы должны признать, что законодательство возвращает нас к религиозным традициям.

Уважаемый Муху Гимбатович!

Именно деятельность максимального множества высших религиозных учебных заведений неотвратимо приводит наше общество к «борьбе не с террористами, а с терроризмом» (Ваша цитата). Логика дальнейших суждений позволяет нам сделать и вывод о том, что не сокращение, а увеличение религиозных вузов – разумный путь от ужесточающейся внутриконфессиональной конкуренции к научной состязательности и теософско-каноническим диспутам.

Идея же учредительства одного-двух исламских вузов содержит в себе серьёзный изъян.

Во-первых, один или два университета физически не смогут принять на учёбу всех желающих. Число желающих обучаться неуклонно растёт.

Во-вторых, кафедральное устройство единственного дагестанского исламского вуза будет кардинально подводиться под единый духовно-образовательный стандарт, не терпящий плюрализма мнений, и это ещё более усилит радикальные умонастроения тех, кто по иному представляет себе формат и конечную цель своего обучения. Стоит ли говорить, что отбор студентов в этом случае будет сопряжён с субъективной оценкой идейно-политической благонадёжности абитуриентов. И в конечном итоге за пределы досягаемости исламского образования окажутся вытесненными самые страждущие, жертвенные и голодные до знаний молодые люди. Сформировавшийся таким образом вакуум они восполнят либо своего рода отходничеством в страны Ближнего Востока, либо (при неимении материальной возможности) обучением в подпольной агрессивной среде. Нам понятны мотивы Духовного управления мусульман Дагестана (ДУМД), которое направляет усилия органов госвласти на ограничение числа выезжающих за рубеж для получения религиозного образования. Действительно, на деле получая великолепное духовное образование в стенах вузов Египта, Сирии, Иордании и Пакистана, студенты не могут не приобщаться и к агрессивной политизированной среде в этих странах вне вузовских стен. Однако современное российское законодательство не предусматривает возможности ограничения граждан на свободу перемещения, и государство лишается определённого иммунитета от экспорта всей палитры сегодняшних политических идей и взглядов. Следовательно, идея ограничения выезда не конкурирует по эффективности с программой развития исламского образования (представленного множеством вузов) внутри республики.

В-третьих, экономика республики крайне нуждается в специалистах, подготовленных в среде, где неприемлемо мздоимство (ришват). Логическим же продолжением развития исламских вузов будет специализация по финансам и кредиту, не основанных на проценте (рибба), а базирующихся на инновациях и долевом участии (мушарака) в инвестиционных проектах. Теология и философия в оригинале, математика и астрономия, логика и алгоритмика, континентальное правоведение и иностранные языки, педагогика и медицина, культурология – общие очертания базиса будущей исламской высшей школы в перспективе 7–12 лет. Это будут вузы, способные конкурировать с государственными в подготовке специалистов по вполне «светским» общечеловеческим направлениям.

И, наконец, заключительный довод в пользу множественности взглядов и состязательности образовательных систем внутри исламской высшей школы. Ни одно учебное заведение, функционирующее на территории Дагестана, не включает в свою программу учебные курсы, содержание которых противоречило бы федеральному законодательству. Статья 5 федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях» гарантирует гражданам право на получение религиозного образования по своему выбору. Статья 10 Закона о высшем и послевузовском профессиональном образовании, постановление правительства РФ (№ 796 от 18.10.2000 г.) о лицензировании образовательной деятельности, другие нормативные акты и документы с нормативным содержанием составляют достаточный правовой инструментарий для реализации государством своей надзорной функции за деятельностью исламских вузов. Сочетание государственного контроля, состязательности образовательных систем и множественность учебных программ – единственный разумный путь к профилактике экстремизма и достижению согласия в обществе.

С уважением,

Имам Центральной мечети г. Хасавюрта Я. Магомедов

Ректор Исламского университета им. имама Ашъари М. Омаргаджиев

Шейх Магомед-Хаджи Ново-Костекский

Бывший муфтий РД шейх Саид-Ахмад-Хаджи

Имам мечети с. Комсомолец Гусейн Афанди Джамалов

Ректор Исламского института им. Шамиля(г. Кизилюрт) Абдурахман Шамсудинов

Ассаламу гIалайкум, ва РахIматулагьи, ва Баракату

8 мая 2007 года ]§[

Номер газеты