Привилегированные сословия всегда играли заметную роль в исторических процессах в нашем крае: ханы аварские, казикумухские, мехтулинские, кюринские, дербентские, уцмии каракайтагские, беки табасаранские и другие. Но, пожалуй, среди всех перечисленных выделяется «Дом Тарковских», который на протяжении нескольких веков являлся опорным столбом российской политики в Дагестане.
Военный и политикШамхалам Тарковским уделялось немало внимания учёными, исследователями, но вот их последние представители до сих пор остаются в тени. Это касается и такой заметной фигуры на политической арене Дагестана начала ХХ века, как Нух-Бек Тарковский (1878-1951). Судьба уготовила Нух-Беку пойти по престижному пути того времени – он стал военным. Сначала – кадет Симбирского корпуса, затем – юнкер Николаевского кавалерийского училища и, наконец, командир Дагестанского конного полка. Участник 1-й мировой войны, кавалер Георгиевского оружия и других наград Российской империи, Тарковский дослужился до полковника. Политическая же карьера Нух-Бека начинается с 1917 г.
Приказом по Кавказскому Туземному корпусу от 1 ноября 1917 г. полковник Нух-Бек Тарковский назначается командиром 1-го Дагестанского конного полка. Приведя полк в Дагестан, он сразу приступает к формированию надёжных воинских частей. У селения Кумторкала была создана база полка. По инициативе Тарковского формируются два батальона пехоты из добровольцев-горцев под названием «шамилёвские» и создаётся конно-горная батарея. Помощником Тарковского и начальником штаба всех воинских частей Дагестана стал полковник Расул Бек Каитбеков, адъютантом – капитан Нажмуддин Коркмасов, командиром 1-го батальона имени имама Шамиля – полковник Джамалуддин Мусалаев (старший), 2-го батальона – полковник Магомед Гаджиев. Формированием артиллерии ведал генерал Павел Эрдман, бывший командир батареи 52-й арт. бригады, стоявшей до войны в Темир-Хан-Шуре.
В августе 1918 г. отряд Лазаря Бичерахова вступил в город Петровск. В начале сентября того же года Темир-Хан-Шуру заняли части Тарковского, который сейчас же вступил в переговоры с Бичераховым по вопросу об организации власти в Дагестане.
ДиктаторПо соглашению с Бичераховым князь Тарковский был утверждён диктатором Дагестана, но согласие носило характер почти одностороннего обязательства со стороны Тарковского.
Бичерахов снабдил последнего деньгами и оружием для формирования частей против большевиков, но в то же время обязательство Лазаря Федоровича «не вмешиваться во внутренние дела Дагестана» осталось фикцией, т. к. и после того как Тарковский утвердился в своей новой должности и начал управлять, люди Бичерахова продолжали производить аресты в Темир-Хан-Шуре и в окрестных сёлах. Кроме того, агенты «войскового старшины» по снабжению изъяли в областном Продкоме все товары, а энергичный протест Тарковского остался без результата.
«Организацию управления, – вспоминал помощник диктатора Али Гасанов, – Тарковский начал с того, что на предварительное совещание пригласил к себе оставшуюся в Шуре интеллигенцию (хотя не всю) и некоторых из офицеров. Рассказав собравшимся о результате переговоров с Бичераховым, Тарковский подчеркнул, что он считал своим долгом перед дагестанским народом употребить все силы на обеспечение мирной жизни и на поднятие благосостояния народа, которому он обязан давать отчёт во всех своих действиях. Заявив далее, что эта задача для него слишком трудная, он выразил надежду, что все собравшиеся ему помогут. Никакой экономической или политической программы он не имел и даже о своей «диктатуре» говорил с добродушной усмешкой».
В роли главы государства Тарковский заботился о городском благоустройстве, о ремонте общественных зданий, об искоренении спекуляции, о развитии образования и т. д. в общем, обо всём, о чём заботится всякая власть в культурном государстве, но результаты его деятельности были малопродуктивны. По мнению того же Гасанова, это можно объяснить рядом условий, сводящихся к двум основным мотивам: у Тарковского не было социальной программы, гармонирующей с личными убеждениями; условия места и времени представляли почву, неблагоприятную для социального строительства.
Оба эти мотива проявились в земельном вопросе. Зная острую нужду нагорных селений в земле и наличие в Дагестане довольно обширных казённых и частновладельческих имений, нельзя было не коснуться земельного вопроса, тем более что землевладельцы, у которых социалистами были отобраны имения в пользу крестьян, в самом начале управления Тарковского потребовали восстановления их прав.
Сам Тарковский мог бы отказаться лично от своих земель, но как правитель он опасался вооружённого выступления беков и на съезде лесничих и агрономов был вынужден уступить давлению собственников и «исправить ошибку социалистов» в земельном вопросе. Он издал приказ, по которому все имения, переданные социалистами в фактическое пользование крестьян, были возвращены владельцам.
Необходимо заметить, что все действия Тарковского показывали, что он считал свою власть временной, до прихода Горского правительства (Тарковский состоял членом ЦИК Союза Горских народов Кавказа). Поэтому понятна та поспешность, с которой диктатор Тарковский в ноябре 1918 г. сбросил с себя власть. Приказ, составленный самим Тарковским, примерно гласил так: «Ввиду того, что на территорию Дагестана вступила законная власть Союза горских Народов Кавказа в лице Председателя ЦИКа Абдул-Меджида Чермоева, я слагаю с себя власть временного Правителя Дагестана».
Турецкие части под командованием генерала Юсуфа Иззет-Паши заняли Дербент, Петровск и Темир-Хан-Шуру, и Бичерахов вынужден был со своим отрядом, погрузив имущество на 15 пароходов, выйти в море. Одним из последних указов Тарковского, в котором он ещё значился как глава Дагестана, был указ о переименовании города Петровск. В нём говорилось (от 15 ноября 1918 г.), что «Правительство Республики Союза Горцев в ознаменование этого исторического дня и в видах сохранения памяти в горских сердцах имени нашего народного героя имама Шамиля постановило переименовать город Петровск в город Шамиль-Кала».
Короткий период диктатуры не ознаменовался ничем особенным в истории Дагестана. Жизнь округов и городов шла разобщённо, без надлежащего контроля со стороны областной власти. Неуверенность в себе Тарковского в роли правителя с одной стороны и деморализованность общества безвластием с другой объясняют факт бессилия диктатуры дать социальному строительству в Дагестане существенный толчок. Не решаясь самому предпринимать решительные шаги, Тарковский вместе с тем осуждал предшествующую власть социалистов за радикальную земельную политику. По его мнению, социальный прогресс должен был получиться путём планомерного разрешения всех основных вопросов, в том числе и земельного, суверенной государственной властью, а не хаотическим образом наспех на местах, как пытались их частично разрешить дагестанские социалисты. Поэтому и вся строительная социальная работа диктатора Тарковского по земельному вопросу выразилась в аннулировании приказов социалистов о передаче тех или иных частновладельческих имений соседним сельским обществам. Этот свой акт Тарковский считал простым исправлением политической ошибки, сделанной, по его мнению, предшествовавшей властью, ошибки, способной сбить социальное развитие Дагестана с прямого пути, намеченного историей. Но Тарковский не учёл, по мнению Гасанова, что в эпоху революции политическое и социальное развитие страны складывается не по намеченным историей путям, а по путям нового, а именно – революционного строительства.
Военный министрПосле временного диктаторского правления Тарковского власть была вновь передана правительству Горской Республики, но уже в новом составе. Постановлением Союзного Совета Республики Союза Горцев Кавказа 17 декабря 1918 г. Председателем правительства был избран Пшемахо Коцев, который пригласил Тарковского на должность военного министра.
Вступление Добровольческой армии на Кавказ Тарковский, как и все члены правительства Горской Республики, воспринял болезненно. Парламент горцев отклонил все требования деникинцев и предложил правительству защищать независимость Республики, просил поддержки у Закавказских республик, в частности, у Азербайджана.
14 марта 1919 г. военный министр Нух-Бек Тарковский в роли исполняющего обязанности председателя Совета министров и министра иностранных дел правительства Горской республики объявляет протест против посягательства Добровольческой армии на самостоятельность и независимость Республики.
Эпилог в ШвейцарииКакова дальнейшая судьба Нух-Бека Тарковского? Сведений на сегодня немного. После ухода Добровольческой армии с Кавказа Тарковский с женой и двумя дочерьми вынужден был покинуть Дагестан. Князь поселился в Персии, где был принят шахом и назначен начальником Персидской Казачьей дивизии. Политические события заставили покинуть Персию и перебраться в Стамбул. Здесь руки старшей дочери Тарковского просил Ахмед Хан Аварский из Хунзаха, бывший офицер «Дикой дивизии», Георгиевский кавалер, участник Корниловского мятежа в Петербурге. Ещё в 1918 г. он выехал на Запад, где являлся представителем имама Нажмуддина Гоцинского в Лиге Наций (Париж). На средства Гоцинского Хан Аварский создал во Франции фирму «Анатолий Шеркет», доходы с которой должны были идти на антисоветскую борьбу на Кавказе. После смерти супруги он женился на второй дочери Тарковского, оставив после себя наследницу. Дальнейшая судьба Хана Аварского неизвестна. Из Стамбула Тарковские переехали в Швейцарию, где в 1951 г. у подножья Альп Нух-Бек скончался. Там же 5 мая 1958 г. ушла в мир иной его жена, княгиня Гульрух Ханум Тарковская. ]§[
- 90 просмотров